2018 №58(4)

№ 58

С О Д Е Р Ж А Н И Е
C O N T E N T S

Российская государственность
Russian Statehood

Алешина С.А., Ковальская С.И. Деятельность оренбургских губернских властей по просвещению «инородцев» во второй половине XIX века
Aleshina S.A., Kovalskaya S.I. The Efforts of the Orenburg Provincial Authorities to Establish Basic Education among Indigenous Peoples in the Second Half of the 19th Century

Алешина Светлана Александровна – канд. пед. наук, ректор, Оренбургский государственный педагогический университет (Оренбург)
aleshina_s_a@mail.ru

Ковальская Светлана Ивановна – докт. ист. наук, профессор, Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева (Астана, Республика Казахстан)
skovalsk@mail.ru

В статье рассматривается деятельность начальствующих лиц и аппарата управления Оренбургской губернии по просвещению «инородцев» во второй половине XIX в. Основными источниками для написания статьи послужили ранее не известные архивные документы. Главное внимание уделяется организации начального школьного образования для казахов и башкир, которые проживали на территории Оренбургского края. Распространяя начальное школьное образование среди «инородцев», оренбургские губернские власти учитывали этническую и конфессиональную специфику края, а также опыт работы мусульманских школ. С другой стороны, они учитывали менталитет, образ жизни, материальный достаток и культурные традиции «инородцев». Стремясь вовлечь подрастающее поколение «инородцев» в имперскую образовательную систему, оренбургские губернские власти проявили немало инициатив и творчества, в частности в создании начальных школ, в которых казахские и башкирские дети учились совместно с русскими детьми. При этом в своей «губернской образовательной политике» они проявили предусмотрительность и осторожность, избегали излишнего вмешательства в традиционную организацию мусульманского школьного образования. Благодаря такой политике мусульманские школы в Оренбургский губернии сохранили некоторую самостоятельность. По мнению авторов, начальствующие лица Оренбургской губернии и их подчиненные в решении такого важного и сложного вопроса, как просвещение «инородцев», проявили и хорошее знание российского школьного образования, и способность к проявлению творческой инициативы. В результате российское правительство при разработке образовательной политики на окраинах империи зачастую шло по стопам оренбургских губернских властей, основывалось на их новаторском опыте, на результатах воплощения в жизнь их собственных образовательных проектов.

Оренбургская губерния, генерал-губернатор, губернатор, образование, религиозное образование, образовательная политика, начальная школа, «инородцы», казахи, башкиры, татары, ислам, Н.А. Крыжановский.

Svetlana A. Aleshina – Candidate of Pedagogical Sciences, Rector, Orenburg State Pedagogical University (Orenburg, Russia)
aleshina_s_a@mail.ru

Svetlana I. Kovalskaya – Doctor of History, Professor, L.N. Gumilyov Eurasian National University (Astana, Republic of Kazakhstan)
skovalsk@mail.ru

The article examines the efforts made by the authorities and governance bodies of the Orenburg Province to educate the indigenous peoples in the second half of the 19th century. Most sources which the authors resort to are unknown archival documents. The main focus is laid on the establishment of primary school education for Kazakhs and Bashkirs who inhabited the territory of the Orenburg krai. Disseminating primary education among “inorodtsy” (indigenous peoples), the Orenburg provincial authorities took into consideration the ethnic and confessional specifics as well as the operational style of Muslim schools. The mentality, life style, income and cultural traditions of the indigenous peoples were also considered. Seeking to involve the young generation of “inorodtsy” into the imperial educational system the Orenburg provincial authorities put forth a lot of initiative and creativity, particularly, in creating primary schools where Kazakh and Bashkir children were taught together with Russia children. Alongside with that, in their “provincial educational policy” they exercised caution and foresight by avoiding excessive intervention in the traditional framework of Muslim school education. Due to this policy Muslim schools in the Orenburg Province enjoyed certain independence. The authors conclude that dealing with such a hard and significant matter as educating “Inorodtsy” (indigenous peoples) the authorities and staff demonstrated good knowledge of Russian school education and creative initiative. Consequently, the Russian government while devising an educational policy for the outskirts of the Empire often followed the Orenburg authorities, based on their innovative experience and implemented educational projects.

Orenburg Province, Governor-General, Governor, education, religious education, educational policy, primary school, “inorodtsy” (indigenous peoples), Kazakhs, Bashkirs, Tatars, Islam, Nikolay A. Kryzhanovskiy.

DOI: 10.24411/2072-9286-2018-00030

Киличенков А.А. Эхо гражданской войны в Испании: Опыт применения танков в восприятии высшего командного состава Красной армии (1936 – 1939 годы)
Kilichenkov A.A. Echo of the Spanish Civil War: The Experience of Tank Use in the Perception of the Red Army High Command, 1936 – 1939

Киличенков Алексей Алексеевич – докт. ист. наук, профессор, Российский государственный гуманитарный университет (Москва)
kilichenkov@yandex.ru

В статье предпринята попытка анализа восприятия советской военной элитой опыта применения танков в ходе гражданской войны в Испании 1936–1939 гг. Подчеркивается особое внимание советского военно-политического руководства к организации процесса получения и фиксации опыта ведения войны различными родами войск и видами вооруженных сил. Статья подготовлена на основе применения контент-анализа к тексту стенограммы встречи в январе 1937 г. высшего военного руководства Красной армии с первыми советскими военными специалистами, вернувшимися из Испании и приглашенными на обсуждение полученного опыта боевых действий. Предпринятое автором исследование позволило установить, что сама встреча не была тщательно продумана и подготовлена. Анализ и реконструкция структуры и глубины преимущественного интереса к первому опыту применения танков в современной войне выявил, что внимание представителей высшего командования РККА было сосредоточено, преимущественно на социально-политическом аспекте войны в Испании. Главный интерес советских военных руководителей вызвала политическая ситуация на фронтах гражданской войны: вопросы взаимодействия военных специалистов с представителями политических партий, отношение крестьян к республиканской власти и ее армии. Способность взаимодействия наркома обороны СССР К.Е. Ворошилова и его заместителей в процессе анализа опыта войны оценена как крайне низкая. Контент-анализ также позволил установить явно выраженное несоответствие между содержанием интереса участников обсуждения к опыту войны и их официальным статусом. Результаты контент-анализа позволили сделать вывод о неготовности представителей высшего военного руководства СССР к адекватному восприятию опыта применения танков в ходе гражданской войны в Испании.

Гражданская война в Испании, иностранная военная помощь, военный специалист, военный опыт, Рабоче-крестьянская Красная армия, Главное разведывательное управление, высшее командование, танк, танковые войска, контент-анализ, К.Е. Ворошилов, М.Н. Тухачевский, А.И. Егоров.

Aleksey A. Kilichenkov – Doctor of History, Professor, Russian State University for the Humanities (Moscow, Russia)
kilichenkov@yandex.ru

The article analyzes the soviet military elite’s perception of the tank use during the Spanish Civil War in 1936–1939. An emphasis is put on the particular attention paid by the top soviet military and political command to the experience of conducting a war by different branches and types of armed forces to be obtained and recorded. The article is based on a content analysis applied to the verbatim report which was made at a meeting of the Red Army High Command with the first military experts in 1937. The latter having returned from Spain were invited to share the obtained combat experience. As the author finds out, the meeting was not thoroughly worked out and prepared. Having analyzed and reconstructed their insight into the first experience of applying tanks in a modern war, the author concludes that that the Red Army command were mostly interested in the social and political aspect of the Spanish Civil War. The priority interest was the political situation on the fronts of the war: the interaction between the soviet military experts and representatives of political parties, the peasants’ attitude to the Republican authority and its army. According to the analysis of the military experience, the ability of cooperation between People’s Commissar for Defense Kliment E. Voroshilov and his subordinates is rated extremely low. The content-analysis revealed the incongruity between the content of the participants’ interest toward the experience of the war and their official status, which leads to the conclusion that the USSR’s High Military Command were not prepared for an adequate perception of the experience of the tank use in the course of the Spanish Civil War.

Spanish Civil War, foreign military assistance, military specialist, military experience, Worker-Peasant Red Army, Main Intelligence Directorate (GRU), high command, tank, tank troops, content analysis, Kliment E. Voroshilov, Mikhail N. Tukhachevsky, Alexander I. Egorov.

DOI: 10.24411/2072-9286-2018-00031

Заярный С.А., Очиров У.Б. «Разбежавшаяся» 110-я Калмыцкая кавдивизия: реальность войны и исторический миф
Zayarnyy S.A., Ochirov U.B. The “Runaway” 110th Kakmyk Cavalry Division: The Reality of the War and Historical Myth

Заярный Сергей Альбертович – историк Великой Отечественной войны, пенсионер (Москва)
zajarnyj@mail.ru

Очиров Уташ Борисович – докт. ист. наук, главный научный сотрудник, Калмыцкий научный центр, Российская академия наук (Элиста)
utash-ochirov@yandex.ru

Статья раскрывает происхождение исторического мифа о 110-й Калмыцкой кавалерийской дивизии, которая была одной из дивизий, сформированных во время Великой Отечественной войны по национальному признаку. Согласно различным версиям мифа, зародившимся еще в годы войны, эта дивизия в своих первых боях на Дону в июле 1942 г. то ли «разбежалась», то ли «ушла в банду», а то и вовсе «ушла к немцам» и стала основой коллаборационистского вооруженного формирования. Иногда именно этот миф считают основной причиной принудительного переселения калмыцкого народа в Сибирь в 1943 г. В действительности, как явствует из сохранившихся архивных документов, 110-я Калмыцкая кавалерийская дивизия, сформированная на территории Калмыкии за счет средств республиканского бюджета, обладала отборным личным составом, который прошел необходимый курс обучения. Дивизия достойно показала себя и в первых, и последующих боях на Дону. Ее первым противником оказалась элитная моторизованная дивизия вермахта «Великая Германия», которая была усилена 16-й моторизованной дивизией и артиллерийскими частями. Несмотря на многократное количественное и качественное превосходство противника, 110-я кавдивизия успешно отбивала атаки немцев в течение шести дней, удержала переправы через Дон и тем спасла часть войск Южного фронта. Она оставила свои позиции и последней отошла от Дона лишь после того, как был получен приказ об отступлении. В ходе тяжелейших боев дивизия понесла огромные потери, но сохранилась как боеспособное соединение и воевала до февраля 1943 г. Во время многосоткилометрового отступления через позиции наступающего противника не более трехсот одиночных бойцов отстали и оказались в окружении. Одни попали в плен, другие вернулись в родные села. Кто-то из оказавшихся в плену ради сохранения жизни уступил принуждению немцев и стал коллаборационистом. Кто-то из оказавшихся в оккупации сумел уклониться от сотрудничества с врагом. Те же, кто смог вернуться в не оккупированные села, вновь вступили в ряды Красной армии и затем честно воевали на фронтах Великой Отечественной войны.

Вторая мировая война, Великая Отечественная война 1941 – 1945 гг., Битва за Кавказ, Калмыкия, Рабоче-крестьянская Красная армия, кавалерия, национальное формирование, 110-я Калмыцкая кавалерийская дивизия, исторический миф, коллаборационизм, О.И. Городовиков.

Sergey A. Zayarnyy – Historian of the Great Patriotic War, retired (Moscow, Russia)
zajarnyj@mail.ru
Utash B. Ochirov – Doctor of History, Chief Researcher, Kalmyk Scientific Center, Russian Academy of Sciences (Elista, Republic of Kalmykia, Russia)
utash-ochirov@yandex.ru

The article discloses the origin of a historical myth about the 110th Kalmyk Cavalry Division, one of the divisions which were formed during the Great Patriotic War on the national principle. According to various versions of the myth, this division allegedly “dispersed” in its first battles in the Don region in July 1942 or “joined a criminal group” or even “joined the German fascists” and became the bulk of a collaborationist armed group. The latter argument is sometimes viewed as the main cause for the forced relocation of the Kalmyk people to Siberia in 1943. In reality, as seen from some preserved archival documents, the 110th Kalmyk Cavalry Division formed on the territory of Kalmykia and financed from the republican budget had a thoroughly selected trained personnel. The division proved itself in the first and following battles in the Don region. First it had to fight against the Wehrmacht’s elite motorized division, dubbed “Great Germany”, which was supported by the 16th motorized division and artillery units. Despite the enemy’s manifold quantitative and qualitative superiority, the 110th Kalmyk Cavalry Division managed to fend off the fascists’ attacks for six days, held the crossings over the Don river, thus saving part of the army of the Southern front. Only on receiving an order to retreat, did it leave its position and was the last to withdraw from the Don. In the course of heavy fights the division suffered huge losses and casualties. Nevertheless, it remained combat-ready and took part in military operations until February 1943. When retreating across hundreds of kilometers though the enemy’s positions about 300 people fell behind and were marooned. Some of them were captured, some returned home. Some of those captured were forced by fascists to collaborate whereas others finding themselves in an occupation avoided collaboration with the enemy. Those who returned to unoccupied villages joined the Red Army again and honestly went all the way though the Great Patriotic War.

World War II, Great Patriotic War of 1941 – 1945, Battle for the Caucasus, Kalmykia, Worker-Peasant Red Army, cavalry, national unit, 110th Kalmyk Cavalry Division, historical myth, collaboration, Oka I. Gorodovikov.

DOI: 10.24411/2072-9286-2018-00032

Хаминов Д.В. «Оттепель» для провинциальных историков: содержание, противоречия, неоправдавшиеся надежды
Khaminov D.V. Khrushchev’s “Thaw” for Provincial Historians: Contents, Contradictions, and Unmet Expectations

Хаминов Дмитрий Викторович – канд. ист. наук, доцент, Национальный исследовательский Томский государственный университет (Томск)
khaminov@mail.ru

В статье, благодаря привлечению большого массива неопубликованного ранее архивного материала, автором предпринята попытка реконструкции основных изменений, происходивших в системе высшего исторического образования и науки за десятилетие хрущевской «оттепели» (середина 1950-х – середина 1960-х гг.). В сибирских архивах автором были выявлены и введены в научный оборот разнообразные документы областных и первичных партийных организаций, государственных учреждений и высших учебных заведений Сибири. Реконструкция была проведена на примере сибирского научно-образовательного комплекса, уникального с точки зрения его истории и факторов его развития. Сибирь представляла собой периферийный регион по отношению к научно-образовательным процессам, проходившим в СССР, что обуславливало некоторые особенности ее политико-идеологического и социокультурного развития в эти годы. Исключительная важность и актуальность предмета исследования объясняется особым местом и ролью высшего исторического образования и исторической науки, которое они занимали в советский период в процессе формирования и реформирования основных политических, идеологических и социокультурных систем Советского государства и общества. Именно историки в период «оттепели» становились, с одной стороны, одними из наиболее активных участников десталинизации высшей школы, а с другой – их профессиональная деятельность неизбежно являлась объектом строго партийно-государственного контроля и активного воздействия, что имело самые серьезные последствия. В сибирских высших учебных заведениях эти последствия имели свою существенную специфику как для преподавания истории, так и для исследовательской работы историков. Наконец, они оказали решающее влияние на судьбы многих преподавателей и студентов.

«Оттепель», десталинизация, высшая школа, высшее учебное заведение, историческое образование, преподаватель истории, студент, студенческий кружок, диссидентство, самиздат, Сибирь, Томск, Томский государственный университет.

Dmitriy V. Khaminov – Candidate of History, Senior Lecturer, National Research Tomsk State University (Tomsk, Russia)
khaminov@mail.ru

By resorting to a massive amount of archival materials that was never published before the author aims to reconstruct the major transformations that occurred in the system of higher historical education and science over the decade of Khrushchev’s “Thaw” (mid 1950s – mid 1969s). In Siberian archives the author found and introduced into research circulation documents of regional and primary party organizations, state institutions and higher education institutions of Siberia. Reconstruction was made on the basis of a Siberian research and educational complex, which is unique in terms of its history and development. Siberia was a peripheral region in relation to research and educational processes going on in the USSR, which made for some peculiarities in political and ideological development as well as socio-cultural development during those years. The significance and relevance of the subject-matter is accounted for by the special place and role which the higher historical education and historical science had in the Soviet period during the process of forming and reforming the main political, ideological and socio-cultural systems of the Soviet state and society. During “the Thaw” period historians became the most active participants in the de-Stalinization of higher school, on the one hand, and, on the other, their professional activity was subject to strict party and state control and to active pressure, which would have most serious consequences. At Siberian higher education institutions those consequences were specific both for history teaching and for historical research. Last, but not least, they had a decisive impact on the lives of many teachers and students.

Khrushchev’s “Thaw”, de-Stalinization, graduate school, higher education institution, historical education, history teacher, student, student circle, dissidence, samizdat, Siberia, Tomsk (city of), Tomsk State University.

DOI: 10.24411/2072-9286-2018-00033

Россия и мир
Russia and the World

Ряжев А.С. Религиозная политика Петра I на южных рубежах России накануне и в ходе Великой Северной войны
Ryazhev A.S. The Religious Policy of Peter I on the Southern Borders of Russia before and during the Great Northern War

Ряжев Андрей Сергеевич – канд. ист. наук, ведущий научный сотрудник, Калмыцкий научный центр, Российская академия наук (Элиста)
riazhev@yandex.ru

Впервые в историографии рассматривается роль религиозного фактора в дипломатии Петра I на южных рубежах России в годы Северной войны, особенно после Прутского похода. Комплекс дипломатических мер Петра I, которые затрагивали область религии, предпосылки и главные направления его религиозной политики на юге страны раскрываются в статье на основе малоизвестных материалов, архивных и печатных. В частности, автором была использована практически неизвестная специалистам подборка документов Коллегии иностранных дел о положении европейских христианских исповеданий в южных областях России в первой половине XVIII в. и об их взаимосвязях с другими конфессиями. Особое внимание уделяется отношениям с православными церквями и народами на Балканах и Ближнем Востоке. В частности, оцениваются геополитические проекты, направленные на создание буферных государственных образований, основанных на этнической и религиозной общности с Россией ради противодействия Крымскому ханству и Османской империи. Также рассматриваются меры по отношению к миссионерам-католикам, продвигавшимся на Восток и в Россию при поддержке монархии Габсбургов. Наконец, показываются шаги российской дипломатии по урегулированию религиозных сложностей и конфликтов на Кавказе. Автор приходит к выводу о кризисе российских дипломатических подходов, основанных на конфессиональной солидарности с православными церквями и народами, в начале XVIII в. По мнению автора, это привело к отходу Петра I от стереотипов эпохи средневековья, к формированию новых идейных императивов в области внешней политики.

Петр I, Северная война, Коллегия иностранных дел, Прутский поход, религиозная политика, православие, католицизм, ислам, Русская православная церковь, Армянская григорианская церковь, католический миссионер, Крымское ханство, Османская империя, Северный Кавказ, Грузия, Астрахань.

Andrey S. Ryazhev – Candidate of History, Leading Researcher, Kalmyk Scientific Center, Russian Academy of Sciences (Elista, Republic of Kalmykia, Russia)
riazhev@yandex.ru

The article is the first attempt in historiography to examine the role of the religious factor in the diplomacy of Peter I on the southern borders of Russia during the Great Northern War, particularly, after the Prut River Campaign. A series of diplomatic measures by Peter I related to the area of religion, the background to and key directions of his religious policy pursued on the south of the country are presented on the basis of little-known archival and other published materials. In particular, the author uses a selection of documents, practically unknown to specialists, from the Collegium of Foreign Affairs concerning European Christian confessions in southern regions of Russia in the first half of the 18th century and their connections with other confessions. Special attention is paid to Orthodox churches on the Balkans and in the Middle East. The author evaluates geopolitical projects aimed at establishing buffer state formations based on the ethnic and religious unity with Russia to counter the Crimean Khanate and the Ottoman Empire. Also, the author analyzes measures toward Catholic missioners, supported by the Habsburg monarchy, who moved eastward to Russia. Finally, the article describes the efforts made by Russian diplomacy to settle religious difficulties and conflicts in Caucasus. The author arrives at the conclusion about the crisis of the Russian diplomatic approaches based on confessional solidarity with Orthodox churches and peoples in the early 18th century. According to the author, this made Peter I depart from medieval stereotypes and embark upon new ideological imperatives in the area of foreign policy.

Peter I, Great Northern War, Collegium of Foreign Affairs, Prut River Campaign, religious policy, Orthodoxy, Catholicism, Islam, Russian Orthodox Church, Armenian Apostolic Church, Catholic missionary, Crimean Khanate, Ottoman Empire, North Caucasus, Georgia, Astrakhan.

DOI: 10.24411/2072-9286-2018-00034

Липкин М.А. «Мы идем с открытым забралом на разговор с “Общим рынком”»: История переговоров СЭВ и ЕЭС об основах отношений в 1972 – 1979 годах
Lipkin M.A. “We are Coming with Visor Raised for a Talk with the “Common Market””: A History of Negotiations between the CMEA and European Communities on Relationship Fundamentals in 1972 – 1979

Липкин Михаил Аркадьевич – докт. ист. наук, профессор РАН, директор, Институт всеобщей истории, Российская академия наук; профессор, Московский государственный институт международных отношений (университет) (Москва)
mli@igh.ru

В 1970-е гг., в условиях разрядки международной напряженности, начались и некоторое время шли переговоры между Советом Экономической Взаимопомощи, интеграционным объединением «социалистического лагеря», и Европейскими Сообществами, интеграционным объединением Западной Европы. До недавнего времени этот переговорный процесс между двумя экономическими антиподами в отечественной историографии ни разу не становился предметом серьезного изучения. Главная тому причина – недоступность документов как Министерства иностранных дел СССР, так и Европейских Сообществ. Между тем в немногочисленных работах, опубликованных западными историками, переговоры между СЭВ и Европейскими Сообществами в 1970-е гг. получили название «диалога глухонемых». В настоящей статье впервые проведен сравнительный анализ документов из архивов этих двух экономических объединений. Главное внимание уделено освещению хода переговоров между СЭВ и ЕС, а также осмыслению причин, по которым эти переговоры не увенчались официальным взаимным признанием двух интеграционных объединений и заключением между ними соглашения о сотрудничестве. Что представляли собою СЭВ и ЕС в 1970-е гг.? Какие интересы преследовали они на переговорах друг с другом? Как работали бюрократические переговорные механизмы СЭВ и ЕС? Почему двум интеграционным объединениям Востока и Запада не удалось официально признать друг друга, несмотря на интенсивный рост контактов и даже растянувшийся во времени переговорный процесс об основах отношений в 1970-х годах? Можно ли объяснить это закатом разрядки в конце 1970-х гг.? На эти и другие сложные вопросы автор стремится найти убедительные ответы.

Холодная война, разрядка международной напряженности, мировая система социализма, Организация Варшавского Договора, Совет экономической взаимопомощи (СЭВ), Европейские Сообщества (Европейское Экономическое Сообщество), Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, Хельсинский Заключительный акт, экономическая интеграция, экономическая дискриминация, экономическая дипломатия, А.Н. Косыгин, Н.В. Фаддеев.

Mikhail A. Lipkin – Doctor of History, Director, Institute of World History, Russian Academy of Sciences; Professor, Moscow State Institute of International Affairs (University) (Moscow, Russia)
mli@igh.ru

In the 1970s under the conditions of detente the Council for Mutual Economic Assistance (CMEA), an integrative association of “the socialist camp”, and the European Communities (EC), an integrative association of Western Europe, started and for some time conducted negotiations. Until recently this negotiation process between the two economic antipodes has never been seriously studied in Russian historiography. It was mainly due to the fact that the relative documents of both the Ministry of Foreign Affairs and the European Communities could not be accessed. However, in few research papers published by Western historians the negotiations between the Council for Mutual Economic Assistance and the European Communities in the late 1970s were dubbed “the dialogue between the deaf and dumb”. The article offers the first comparative analysis of the documents from the archives of these two associations. The main attention is paid to the course of the negotiations as well as to the reasons why these negotiations have never received any official mutual recognition on the part of these integrative institutions, with no cooperation agreement being achieved. What were the CMEA and the EC like in the 1970s? Which interests did they pursue ? How did bureaucratic negotiation mechanisms work? Why did the two integrative institutions of the East and the West fail to officially recognize each other, despite largely expanded contacts and a long-lasting negotiation process on fundamental relations in the 1970s? Can it be explained by the detente moving into its closing phase in the late 1970? The author seeks to find convincing answers to these as well as other questions.

Cold War, Detente, World Socialist System (Eastern Bloc), Warsaw Pact Organization, Council for Mutual Economic Assistance (CMEA), European Communities (European Economic Community), Conference on Security and Cooperation in Europe, Helsinki Final Act, economic integration, economic discrimination, economic diplomacy, Aleksey N. Kosygin, Nikolay V. Faddeev.

DOI: 10.24411/2072-9286-2018-00035

Европа в прошлом
Europe in the Past